![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
gali_sВ качестве предисловия, можно сказать то, что девочки в религиозной школе учат общеобразовательные предметы только до 12 лет и только после обеда, утреннее время посвящено религиозному образованию. После 12 лет они "проходят подготовку, необходимую для будущей супруги, обретают навыки, касающиеся правил переписки, коммерческого учета, и прежде всего практически осваивают семейные обязанности. Позднее, в семнадцать или восемнадцать лет, мои ученицы покинут школу, потому что их мамы выберут им мужей, с которыми они должны будут провести свою жизнь в квартале с двухсотлетними деревьями и краснокирпичными домами, где их незаметно будет хранить нить эрува."(с)
Мирьям преподавала в выпускном классе младшей школы, т.е. девочкам 11-12 лет.
Я приведу здесь один любопытный, на мой взгляд, отрывок. Если будет интересно, я позже опубликую и другие. Я читаю в оригинале, на французском, но есть перевод на русский (всё доступно в сети) и я копировала оттуда.
Я узнала, что в каждом доме хранилось значительное количество священных книг, которые стояли в застекленном шкафу. Но не было ни дисков со считалками, ни телевизора, ни комиксов, ни романов, написанных на французском. Светскую культуру отвергала традиция, не поощряющая интереса к общественной жизни и пренебрежения религиозными ценностями, к которым приобщала семья. Отцы не читали газеты регулярно, дабы не связанное с религией чтение не отвлекало их от изучения Талмуда, и прежде всего не слушали радио, те женские голоса, что поистине опасны для подверженных слабостям мужчин. Мои ученицы, кажется, не страдали от этого, мир их детства развивался вдали от бесполезных волнений, они спокойно спали, не боясь ни Злой феи, ни Золушкиных сестер, ни Песочного человечка. При наличии восьми, десяти, двенадцати братьев и сестер одиночество было редчайшим явлением. …
В школе не закупали книг уже лет двадцать. Старые томики были растрепаны, зачастую неполны, исписаны, и их хранили в тележке, болтавшейся на втором этаже. Я никогда не видела книг ни в классах, ни в руках детей. Для уроков чтения учительницы ксерокопировали тексты на различные темы, к ним прилагались смысловые вопросы, на которые надо было ответить развернутыми предложениями. В начале октября я убедила директрису в важности чтения для учениц и вызвалась создать библиотеку. Тогда мне предложили бюджет в пятьсот долларов, маленькую темную и холодную комнату рядом с гимнастическим залом и потребовали, чтобы каждое новое название было согласовано с цензурным комитетом. С малых лет привыкшие к строгостям девочки не стремились узнать, почему в новых книгах густой черной полоской были заклеены обнаженные руки и ноги, свиньи и церкви и почему несколько раз на одной странице слова были вычеркнуты и заменены другими, написанными от руки. Двадцать лет назад для них были отобраны веселые, полезные истории, в которых ничто не вызывало страха и все было предсказуемо и ожидаемо. А книги, что заказывала я, были ближе к тому, что их окружало в квартале, к сияющему и обжигающему солнцу, к бульварам, многолюдным и опасным, если не оглянуться налево, и направо, и еще раз налево, прежде чем пересечь их. Альбомы, комиксы, романы были цветными, разного формата, с искрящимися обложками и интригующими заголовками, такими, как «Я продал мою сестру», «Величайшая в мире ссора», «Мой отец делает уборку». …
— Мадам, сегодня ты будешь читать нам книгу с выражением ? — настойчиво спрашивала Ити Райнман каждый раз перед началом занятий.
Несколько раз в неделю я действительно откладывала точные науки, диктанты и утомительные занятия и приводила девочек в библиотеку, которая с первого дня стала для них своего рода кинозалом. Преобразившись, я, как чтица и актриса, обретала несколько голосов, несколько лиц, изображала всех тех персонажей, которых они не знали, открывали для себя, боялись или обожали. Я прыгала, сворачивалась в клубок, была ребенком, дедушкой, конем, бурей. Девочки за круглыми столами то смеялись, то пугались, переселяясь в воображаемые миры, и к концу каждой истории удивлялись, что все это могло уместиться в одной книге.
Пара за парой мы молча спускались в библиотеку. Когда дверь была отперта, девочки мчались выбирать себе место и выражали свое нетерпение криками, прыжками, создавая ужасный шум, за которым следовало «Ш-ш-ш-ш-ш… Мадам начинает читать!» И тогда, стоя перед ними с книгой в руке, я устраивала театр одного актера для моих учениц. Как-то в ноябре после полудня, сидя за столом, я приступила к следующему сюжету: «...Однажды коза, собравшись за покупками, велела козлятам никому не открывать в ее отсутствие. Но едва она ушла из дома, как семеро козлят услышали стук в дверь. „Тук! Тук! Тук!“ (Я постучала по столу, отчего девочки подскочили.) Это был большой злой волк (ученицы напряглись), и он сказал грубым голосом (я произнесла это с таким усилием, что ощутила боль в горле): „Откройте, милые крошки, ваша мама вернулась!“ Но козлята были не глупы, такой угрожающий голос мог принадлежать только волку, и они не открыли дверь. Тогда волк побежал к бакалейщику и купил меду, чтобы смягчить свой грубый голос. (Когда я наклонилась, чтобы взять воображаемый горшочек с медом, колено мое оголилось, и я безуспешно пыталась одернуть юбку, тогда одна из учениц потеряла терпение. „Мадам, это не важно, продолжай!“ — попросила она меня, и тут я поняла, наклонившись ниже, что в моменты чтения фантастическое отменяет закон стыдливости, самый важный для женщин этой среды, и продолжила.) Волк съел большой горшок меду и вернулся к дому козлят: „Откройте, деточки! Ваша мама принесла подарки!“ Но козлята увидели в окно огромную мохнатую лапу зверя. Тогда они прижались друг к другу и крикнули: „Убирайся, волк! Нам видны твои серые лапы, а у нашей мамы ножки белые и красивые! Мы не откроем!“ (Я услышала, как засмеялась Ити.) Волк решил купить муки и осыпался ею с головы до ног. Вернувшись к дому козлят, он постучал в дверь и сказал: „Откройте, крошки мои! Это ваша мама, я принесла вам много чудес — много подарков!“ Один из козлят попросил: „Покажи нам твою лапу, мы должны убедиться, что ты наша мама“. Увидев белую лапу волка, козлята решили, что мама вернулась, и открыли дверь. („Охххх…“ — простонали близняшки). Вот глупые-mo! Вошел не кто иной, как серый волк. Козлята попытались спрятаться, но волк нашел их, одного за другим, и съел первого, второго, третьего..» «МАДАМ, НЕТ!» — выкрикнула Хадасса, укутав лицо в воротник своего голубого шерстяного пальто, поскольку в подвальном этаже было очень холодно. Крик оторвал меня от повествования, я взглянула на нее и тут же поняла, что девочка не могла больше слушать историю, так же как и другие, прикрывшие руками глаза или уши. Этот рассказ остановился навсегда, сожаление и ощущение вины парализовали меня, ученицы не позволили мне закончить историю, рассказать, что волк так наелся, что заснул, а в это время вернулась коза и вспорола ему живот, вытащила своих козлят и заменила их огромной глыбой соли, что заставило волка убежать очень далеко к реке, чтобы утолить жажду, тогда коза и козлята устроили праздник и зажили счастливо и в безопасности НАВСЕГДА. Выбирая этот альбом, я не обратила внимания на сюжет, столь не подходящий для детей этой среды. Бедных козляток не должен был съедать волк, ведь это очень печально, мадам, почему волки едят коз? Мне СОВСЕМ НЕ ПОНРАВИЛОСЬ, мадам.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2017-07-27 11:38 pm (UTC)no subject
Date: 2017-07-28 12:07 am (UTC)Я в них не сильно разбираюсь, но те же вязанные кипы - вполне приличные люди вроде.
В нашем доме, в абсолютно не религиозном районе, жила всего одна религиозная семья. Т.е. мы все их не смущали. Но мужик, кажется, был в вязаной кипе. Он работал тяжело на стройке, дома было около десятка детей (я даже боюсь думать, как они размещались в такой же тесной квартире, как наша), а жена выгуливала этих детей с нами же на общей площадке и болтала с нами.
В Израиле датишные всё же контактируют с внешним миром, потому что евреи таки вокруг. Здесь девочке после бат-мицвы категорически запрещены все контакты вне общины, даже в магазине рассчёт идёт молча. Просто невероятно - как можно жить в центре города, где жизнь кипит, и быть настолько от него отгороженным.
Да, моя бабушка с революцией тоже так отринула всё это, что вышла замуж за гоя и о религии вообще никогда слышать не хотела.
no subject
Date: 2017-07-28 10:08 am (UTC)Интересно, на что они живут в Канаде ?
no subject
Date: 2017-07-28 01:17 pm (UTC)Они не бедствуют, мягко говоря. И, к счастью, не за счёт налогов.
Да, на секту очень похоже.
no subject
Date: 2017-07-28 07:21 am (UTC)А тут ещё почитала рецензии на LiveLib - и вовсе разозлилась. Вот почему как неевреи начнут рассуждать о евреях, так сразу выходит как-то предвзято и где-то даже юдофобски?
Короче, спасибо за наводку, прочту.
no subject
Date: 2017-07-28 01:25 pm (UTC)У этой девушки есть несколько приятелей израильтян, так уж объясняли, что какбэ не все такие.
Насчёт рецензии - ты знаешь, многим дай только повод и оно попрёт.
no subject
Date: 2017-07-28 09:57 am (UTC)no subject
Date: 2017-07-28 01:53 pm (UTC)Так жаль, что девочки не получают нормального образования и профессии. У многих ведь очень живой ум, а всё уходит на обслуживание мужа и домоводство. Депрессии в этой среде не редкость, по-моему.
no subject
Date: 2017-07-28 01:13 pm (UTC)no subject
Date: 2017-07-28 01:55 pm (UTC)no subject
Date: 2017-07-28 01:56 pm (UTC)Книгу прочитать захотелось, как раз в библиотеку собиралась на днях.
А вообще мне очень нравится Майл Энд тем, что благодаря еврейскому присутствию, это единственное известное мне место в Монреале, где можно увидеть на улицах множество детей, играющих всех вместе и часто под всего лишь из окна присмотром взрослых. Такого в наши дни уже в городах западных стран не встретишь.
no subject
Date: 2017-07-28 02:36 pm (UTC)Всё это очень близко к фантазии, конечно, хотя редкие единичные случаи и бывают, возможно.
Я до библиотеки не дошла.:)) Нашла в сети файл PDF, но книгу приятнее в руках держать.
Так же детишки играют и в Утремоне. Обычно старшие присматривают за совсем мелкими. Я их много раз наблюдала, когда ходила за сыном в школу. Но полное ощущение отгороженности, они как будто в параллельной реальности. Было бы очень интересно поснимать, но я уверена, что это сильно чревато.
no subject
Date: 2017-07-28 04:56 pm (UTC)no subject
Date: 2017-07-28 05:21 pm (UTC)Девочек жаль особенно, судьба очень грустная. И не вырваться, да. Обработка мозгов идёт с рождения. Да и те, кто пытается порвать с общиной, обречены на массу трудностей, отторжение, одиночество, неприспособленность к нормальной жизни и т.д.
Я когда-то видела док. фильм о тех, кто пытается выйти из ультрарелигиозной общины в Израиле. Это настоящие трагедии. При том, что в Израиле это мягче в любом случае. Вокруг не гои и религия всё же не отделена от государства.
no subject
Date: 2017-07-28 06:47 pm (UTC)Я, кстати, когда дочке в детстве читала, очень много "фильтровала".
Хотя бы эта оригинальная (братьев Гримм) немецкая "Золушка", где сёстры отрезают себе пятки и пальцы на ногах, а в конце милые голубки, спутницы Золушки, выклёвывают им глаза - это жесть...
Но религиозный фундаментализм - это ещё большая жесть...
no subject
Date: 2017-07-28 07:12 pm (UTC)Вот о Золушке я таких страстей не знала.О_О Жуть какая!
Я про Красную шапочку подробности только в Квебеке узнала, на уроке французского в языковой школе. Шок не только у меня был.:)) Но там не кровожадно, скорее неприлично.%
no subject
Date: 2017-07-29 05:05 pm (UTC)Да, на самом деле я не представляю, как с такой чувствительной психикой жизнь жить. Бедные девочки. Да и без того... бедные.
no subject
Date: 2017-07-29 01:48 pm (UTC)Мне всегда жалко людей, у которых отбирают право выбора.
no subject
Date: 2017-07-29 01:54 pm (UTC)Теоретически они не в тюрьме, физических препятствий нет, чтобы уйти. Всё в голове, а это иногда сильнее физического препятствия. Выйти из общины - почти нереальный поступок, хотя исключения наверняка есть.
no subject
Date: 2017-07-29 02:22 pm (UTC)no subject
Date: 2017-07-29 04:11 pm (UTC)Они живут в мире своих праздников, подготовки к ним, семейными сборищами, рождениями новых детей, поездками в Израиль и в Бруклин (еврейский квартал Нью-Йорка) и т.д. Их, конечно, убеждают, что это и есть самая счастливая и полная жизнь.
Могу только сказать, что в Израиле и религиозные живут по-разному. Вот таких сумасшедших не так много и они тоже живут изолированно. Но есть вполне вменяемые люди, которые и работают, и в армии служат, и учатся, и не самоизолируются, естесственно (тут, правда, с оговоркой, что вокруг ведь евреи). Их вера не мешает им жить.